Jam temp’ está! О праэсперанто-1878 (Lingwe Uniwersala)
Jul. 30th, 2025 11:57 pm![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png)
Пока в недрах моего блога дозревает очередное большое чтение об эсперанто (посвящённое этимологии наиболее частых/частотных э-существительных; его придётся разделить на две, если не на три части), отвлекусь на относительно небольшой, но интересный эпизод из истории эсперанто (я на него часто ссылаюсь в своих этимологических заметках, так что появление этого текста было лишь вопросом времени). Речь идёт о единственной дошедшей до нас иллюстрации того, как выглядел «праэсперанто» в 1878 году. Напомним, что в «почти» окончательной форме эсперанто был оформлен в 1887 году публикацией так называемой «Первой книги» (после её выхода в языке было осуществлено лишь одно более-менее приметное «сознательное» изменение: форма коррелятивов ряда kian/tian/ĉian... была изменена на kiam/tiam/ĉiam...; всё остальное — лишь естественное развитие и обогащение языка без какого-либо «указующего перста»).
Для начала — несколько вводных слов. Известно, что Заменгоф (создатель или, как он предпочитал себя называть, инициатор эсперанто) увлёкся идеей о создании международного языка ещё в очень раннем возрасте. Поначалу он пытался конструировать язык по совершенно произвольным принципам, например, полагая, что чем короче будут слова нового языка, тем легче будет сам язык (поэтому он поначалу экспериментировал со «словами» типа a, ab, ac... ba, ca, da... aba, aca и т.п.). Быстро осознав, что такие сочетания являются совершенно непрактичными, он пришёл к выводу, что лексическую базу языка должны составлять слова из естественных языков (в большей степени лексика эсперанто основана на романских языках, в меньшей — на германских, встречаются эпизодические заимствования также из славянских языков). Вторым счастливым открытием для него стала грамматика английского языка (с которым он начал знакомство в пятом классе гимназии, пусть и не достигнув в знании английского высокого уровня), которая была заметно проще, нежели грамматика русского, польского (его родные языки), немецкого и французского (которые он начал изучать ещё в раннем детстве и которыми овладел на очень высоком уровне), уже не говоря о латыни и древнегреческом (с которыми он был знаком как минимум в пределах гимназического курса). Благодаря знакомству с английским он осознал, что для искусственного языка вовсе не является обязательным то обилие форм, которые имеются как в классических, так и во многих современных языках, в результате чего грамматика эсперанто стала весьма «прозрачной» и регулярной. Третье «счастливое открытие» пришло благодаря русскому языку: именно на его материале Заменгоф понял, что лексический запас можно значительно сократить благодаря регулярному словообразованию с использованием суффиксов и приставок (сам Заменгоф в качестве примеров упоминал слова «швейцарская» и «кондитерская»).
В общем, уже в старших классах гимназии его проект (да, тогда эсперанто был ещё лишь проектом) стал строиться на ряде принципов, во-первых, совершенно отличающих его от «априорных/логических» языков, а, во-вторых, непосредственно родственных принципам того эсперанто, который в итоге и стал полноценным языком. В 1878 году (Заменгоф был тогда в восьмом, выпускном классе гимназии) был готов первый хотя бы частично дошедший до нас проект праэсперанто, который нередко обозначается как (пра)эсперанто-1878 (он также известен под обозначением Lingwe Uniwersala, данным самим Заменгофом). Собственно, вот единственное четверостишие (вдобавок к названию языка), по которому мы можем судить об облике «тогдашнего эсперанто»:
Malamikete de las nacjes
Kadó, kadó, jam temp’ está!
La tot’ homoze en familje
Konunigare so debá!
( Зачем и кому это нужно?.. Что это нам даёт?.. )